Елена Якунина. «Двигатель для творчества»

РУССКАЯ МЫСЛЬ (La Pensee Russe)/ ПАРИЖ ИСКУССТВО

№ 42 (4575), 10-16 ноября 2005

Кафедральный собор в Реймсе

С 14 по 26 ноября в Российском культурном центре пройдет выставка московского художника Виктора Лукьянова «Свет. Франция и Россия»

Обладатель Гран-при XIII выставки-конкурса «Золотая Кисть» 2003 года в Москве покажет в Париже шестьдесят работ – французский и русский ландшафты, городские пейзажи, портреты.

Вот уже несколько лет Виктор Лукьянов регулярно приезжает во Францию работать: писать столицу и провинцию. В 2003 году в Российском культурном центре прошла его первая парижская выставка. Её ядром стали русская тема и свежие впечатления от столицы искусств: неувядающий Монмартр, хорошо узнаваемые бульвары и проспекты, словом, то, что испокон веков известно каждому российскому художнику, исправно посещающему музеи, и к чему, невзирая на время, неистребимо стремится душа.

Свой последний французский визит Лукьянов начал с того, что отправился в Нормандию, чтобы воочию увидеть скалы Этрета, оттуда в Понтуаз и в Овер-сюр-Уаз, проехал по местам, где творили Моне, Писсарро и другие любимые мастера кисти. Посмотреть на натуру с тех же точек и позиций, что и Ван Гог, получить необыкновенную возможность запечатлеть эти места – вот что было для него самым увлекательным в длинном путешествии.

Королевская деревня в Версале

Накануне вернисажа Виктор Лукьянов поделился с нами своими мыслями и впечатлениями.

- Ваше стремление увидеть те уголки Франции, что обессмертили французские художники конца XIX  – начала  XX века, вполне обоснованно. Но стоит ли через сто лет повторять знакомые сюжеты?

- К сожалению, русская живопись часто заимствовала приемы и подражала французской, а мне хотелось понять сам механизм французской живописи, что ее двигает, почему она так разнообразна. Оказалось, что тонкость ремесла сочетается с глубиной и деликатностью французской души. Да-да, именно французской. Восторг французов неподделен, они покупают картину, не дожидаясь выставки, рамы или престижа, и видно, как они сопереживают и улавливают настроение автора. Я говорю о старой Франции, которая, слава Богу, еще сохранилась. Не парадные замки Луары, а заброшенные резиденции, заросшие бурьяном и травами, вокруг которых двести лет живут люди. И вот, если с ними поближе познакомиться, начинается совсем другое восприятие страны, нежели в столице.

Маки. Jouy le Moutier

- Когда вы приехали из творческой поездки по Люксембургу и показали наработанный материал в Москве, особых вопросов ваши действия не вызвали. А почему вы в Париже хотите выставить виды Франции? Не интереснее ли местному зрителю более полно познакомиться через ваши пейзажи с Россией?

- В прошлый раз я привез много видов Москвы, такой лирической, просыпающейся после зимы. И все увез обратно, а французские работы были раскуплены. Как ни парадоксально, в Испании хотят видеть Испанию, в России – Россию, во Франции – Францию. Каждый кулик свое болото хвалит. Но сюжет должен быть искренним и честным.

- То есть зритель скорее отзовется на то, что ему знакомо и, значит, более понятно?

- Да, французы охотнее покупают картины на близкие им темы, которые разрабатывали, например импрессионисты. Но кто сейчас может себе позволить приобрести Писсарро? А люди, живущие во французской глубинке, стали для меня настоящим откровением. У нас в деревню приедешь, там уже никого и ничего не осталось, все вытравлено. Промыслы вымерли, их можно найти лишь в художественных салонах. В русской избе уже не поют и не танцуют от души, один надрыв да проблемы.

Здесь позволим себе не согласиться с автором, ибо его зимние и летние пейзажи России, романтичные и вдохновенные ясные виды провинции и залитые весенним солнцем переулки старой Москвы, озаренные теплым, мягким светом церкви и монастыри, написанные с неподдельной любовью, глубоко прочувствованные, решительно не сопрягаются с полной безысходностью.

Овер-сюр-Уаз

- От приезжающих с Востока художников часто можно услышать, что во Франции совсем другие воздух и краски, поэтому и работается здесь иначе.

- Доброжелательная атмосфера гораздо важнее любого света. В Болгарии я писал при свече; я при самом лучшем освещении так бы не написал. Там была старая церковь с необыкновенной аурой.

Для меня как для художника сама страна Франция стала светом, который освещает путь в искусство. Увидев поля, скалы, побывав в домах, я понял, что самая главная тайна заключена в людях, и искусство должно бороться за них, за личность, а не за эстетическую концепцию. Люди мне помогают быть художником, они – моя путеводная нить. «Куда» и «зачем» – очень важные для меня вопросы. Можно создать портрет левой ногой через правую руку, но ради чего? В Болгарии мне тоже легко работалось. Тогда, Общаясь с целительницей Вангой (кстати, её полное имя по паспорту – Евангелие), я нашел свой ответ, это была духовная составляющая, направляющая творчество, а причина всех бед – нравственное отступление. Для дальнейшей деятельности этот момент стал определяющим.

- На выставке будет представлено несколько портретов французов, людей, как вы их характеризуете, сердечных и добрых.

- Да, будет портрет моего знакомого из Шампани Эдмонда, который считает, что все, что необходимо, он от жизни получил, и теперь живет, как ему велит душа. Собирает старые вещи: разные плуги, замки, утварь, хочет открыть краеведческий музей, потому что мир материален, он ведь очевидец и свидетель каждой эпохи. А, например, моя бабка и мать ничего не уберегли. Я свой любимый город Москву уже не узнаю, и писать не хочу, потому что ничего истинного от него не осталось. Во Франции со времен Людовиков сохранились парки и аллеи, старинный дух и аромат. Я в лесу столько зверья повстречал, сколько у нас в зоопарке не найти. И вместе с тем как-то гармонично выходит: цивилизация с постоянными машинами – и тут же аисты с куропатками. В нашей деревне вы и корову-то не найдете, ну, может, только если за трехметровым забором.

Благовещенский монастырь в Нижнем Новгороде

- Вы хотели бы постоянно жить во Франции?

- Видите ли, раньше русские художники жили за границей по 20-30 лет, а потом возвращались в Россию. Самую патриотичную и грандиозную работу русской живописи – «Воззвание Минина» – Константин Маковский писал в Париже. Это трудный вопрос. Специальной цели такой у меня нет, и любыми путями оставаться за границей я не готов.

- Чего вы ждете от выставки в Культурном центре?

- Понимаете, я взял моральный кредит, мне здесь очень помогали мои французские друзья, и я должен отчитаться перед ними и вынести свои произведения на общий суд. Творческий багаж, который я здесь приобрел, дает мне силы и надежду идти дальше.

Елена ЯКУНИНА, Париж